Продолжаем публикацию размышлений Георгия Чернова относительно состояния российской деревни. В данном разделе анализируется политика по отношению к мелким владельцам земельных долей и проблема их финансирования, отчего эти участки часто переходят к более удачливым и «эффективным собственникам».
Пока еще не поздно, необходимо скорректировать государственную программу развития сельского хозяйства, заглядывая на 30-50 лет вперед, исходя из высшей ценности – человеческого капитала. При этом программа должна быть нацелена на полноценное решение двуединой задачи:
1) обеспечение продовольственной безопасности и самодостаточности в отечественных продуктах питания;
2) обеспечение качества «жизни на селе» за счет сохранения и поддержки малых форм хозяйствования — класса мелких собственников земельных участков, фермеров, индивидуальных предпринимателей и их кооперации.
Для решения первой задачи государство выбрало легкий путь. В погоне за быстрым результатом в настоящий момент основная поддержка (более 80% от общего объема) направляется крупным сельхозпроизводителям и агрохолдингам, недопустимо малая — фермерам, и совсем без какой-либо поддержки и внимания остаются многочисленные мелкие собственники земельных участков, находящиеся в положении батраков или безработных и нередко составляющих основу села и сегодня. Работать с крупным бизнесом, конечно, выгоднее и менее хлопотно. Прагматичные европейцы (ЕС) тратят треть годового бюджета на поддержку агросектора и при этом не ставят рентабельность во главу угла. Основными получателями господдержки в виде прямых выплат — погектарных субсидий, являются фермеры. Россия в 2017 году на поддержку сельского хозяйства потратила чуть более 1,3% бюджета.
Поддержка государством сельхозпроизводителя в лице сельхозбизнеса всегда преподносится как поддержка «СЕЛА», но это лишь малая толика правды, т. к. на крупного фермера, сельхозпредприятие и даже на агрохолдинг работает лишь небольшая часть сельского населения, которая заметно сокращается, а основное население сел и деревень выживает, как может. Данные сельхозпереписи 2006 и 2016 годов показывают сокращение числа работников в сельскохозяйственных организациях на 44,3%, а в КФХ и ИП — на 32%. Чем крупнее сельхозбизнес, тем меньше денег, в том числе и в виде налогов в местный бюджет, остается на селе! Крупный сельхозпроизводитель в отличие от мелких и средних хозяйств, грамотнее «оптимизирует» налогооблагаемую базу, в том числе, путем вывода денег в офшоры.
О политике государства в отношении мелких собственников – граждан, ведущих личное подсобное хозяйство, можно судить по высказыванию директора департамента животноводства и племенного дела Минсельхоза Харона Амерханова, который считает, что им осталось не более 15-20 лет, т. к. их «поддержка» (!) не приносит ожидаемых результатов (по материалам agroinfo.com). В ответ на это мнение чиновника можно привести следующую статистику. По предварительным данным сельхозпереписи 2016 г., число личных подсобных хозяйств (ЛПХ) и других индивидуальных хозяйств граждан составило 23,5 млн. Издание The Dairy News приводит высказывание замглавы Росстата Константина Лайкама: «Мелкие хозяйства создают много проблем в ходе переписи, но следует учитывать, что до 40% валового производства сельхозпродукции в стране приходится на личные подсобные хозяйства граждан и некоммерческие организации. По производству картофеля их доля доходит до 80%, по овощам – до двух третей, по молоку – до 50%». При этом система льготного кредитования личных подсобных хозяйств фактически отсутствует, за редкими исключениями для крупных хозяйств граждан, ведущих, по сути, крестьянское фермерское хозяйство. Кредиты физлицам «На развитие личного подсобного хозяйства» выдаются банками на тех же условиях по обеспечению, что и кредиты категории «Потребительский», но по более высоким ставкам: Россельхозбанк устанавливает от 18,82% до 28,663% ПСК (полной стоимости кредита)), Сбербанк – от 23%. Безработные собственники полевых участков и такой возможности не имеют.
[Из истории: во время Столыпинской аграрной реформы крестьяне получили не только право закрепления земли в личную собственность, но и возможность получения льготного, субсидированного государством кредита. Кредит выдавался Крестьянским Поземельным банком под залог земельных участков (!) на 13 лет по ставке 2,9%. При этом государство для покрытия дефицита бюджета делало внешние займы под 5,7% годовых.]
Можно привести и другой пример (пример отношения государства к своим гражданам), из настоящего времени, – Казахстан. Постановлением правительства от 29 декабря 2016 г. № 919 утверждена программа развития продуктивной занятости и массового предпринимательства на 2017–2021 годы. Программа предусматривает предоставление микрокредитов безработным, самозанятым с предпринимательским потенциалом, вновь создаваемым и действующим сельскохозяйственным кооперативам (и их членам), реализующим или планирующим реализовать бизнес-проекты в сельских населенных пунктах, малых городах и городах. Микрокредиты выдаются после прохождения курсов обучения основам предпринимательства: в сфере животноводства сроком до 7 лет, максимальная сумма кредита до 8 тыс. МРП (минимальный размер пенсии =28148 тенге) = 8000 Х 28148 Х 0,18 руб. =40,5 млн руб., годовая ставка – не более 6% годовых. Микрокредиты выдаются в сельских населенных пунктах микрофинансовыми организациями (МФО), банками второго уровня (БВУ), кредитными товариществами (КТ), АО «ФФПСХ» и АО «КазАгрогарант», выступающим безвозмездным гарантом микрокредитования.
Отношение государства к мелким собственникам полевых участков показала и Всероссийская сельскохозяйственная перепись 2016 года, прошедшая под лозунгом — «Село в порядке – страна в достатке». Потратив огромную сумму (14 млрд руб.) на перепись, государство не сочло необходимым учесть количество мелких собственников полевых участков, оставшихся на селе после приватизации, общую площадь земель сельскохозяйственного назначения, принадлежащих им, реальное количество используемых и неиспользуемых ими земель данной категории. (Обходя каждый двор, переписчики могли получить подобную информацию по каждому населенному пункту, входящему в состав сельского поселения.) Это произошло из-за того, что полевые участки граждан (в среднем 5-6 га), относящиеся к категории земель сельхозназначения и имеющие вид разрешенного использования «Для сельскохозяйственного производства», были учтены не отдельно, а в общей строке 7.1 переписного листа [2]3 ЛПХ, раздела III – ЗЕМЕЛЬНЫЕ РЕСУРСЫ вместе с приусадебными участками (в среднем 10-15 соток), относящимися к категории земель поселения и имеющими вид разрешенного использования — «для ведения ЛПХ» или ИЖС. Не разделив площадей огорода и поля, а значит, и выращенной продукции, такая методика привела к некорректным, неполноценным и не отражающим действительность ряду показателей. (Например, неизвестна площадь земли — приусадебных участков, с которой собрано гражданами более «95%» плодоовощной продукции!) Кроме этого, опубликованные статистические данные переписи показывают только «Общую площадь земли в хозяйствах населения» (строка 7.6 переписного листа) — 14,25 млн га, на которую ссылаются эксперты (в которой не учитываются земельные участки, земельные доли, сданные гражданами в аренду) и не показывают общую площадь земель, находящихся в собственности, владении, пользовании граждан (строка 7.3), — а эти площади значительно отличаются друг от друга и каждая по-своему, имеют важное оценочное значение. Так, например, по Ставропольскому краю «Общая площадь земли в хозяйствах населения» приводится Росстатом в размере 138,7 тыс. га, из них 100,2 тыс. га – сельскохозяйственные угодья. В общедолевой же собственности граждан края — пайщиков, которых по разным данным местной прессы от 300 до 440 тыс., находится от 3 до 3,5 млн га сельхозугодий (большинство из которых сданы в аренду сельхозпроизводителям) при среднем размере земельной доли около 10 га!
(Сельхозперепись не учитывает также и миллионы га, принадлежащие «скупщикам» – физическим лицам, проживающим в городах, и юридическим лицам, не зарегистрированным в качестве сельхозпроизводителей и имеющим регистрацию в городе. Эти земли и земли, сданные гражданами в аренду, и есть «белые пятна», или их часть, которые не могут отыскать эксперты.)
Почему полевые участки имеют большое значение для сельских жителей? Потому что при крайне высокой безработице, мизерных зарплатах основой выживания на селе, кроме собственного огорода, могли бы стать именно полевые участки для сельскохозяйственного производства. Пока же получается, что крестьяне, имея в собственности полевые участки, закупают корма для животных у сельхозпроизводителей! Высокие затраты (материальные, временные) на выращивание животных и птиц в частном подворье, приводят к сокращению таких хозяйств в структуре ЛПХ, о чем опять же свидетельствуют результаты сельскохозяйственной переписи.
Политику государства в сельском хозяйстве лоббирует крупный бизнес и проводится она, в целом, в его интересах – в интересах небольшой (даже мизерной) группы граждан. В результате такой политики деградируют не «брошенные земли», а «СЕЛО».
(Продолжение следует).
http://kvedomosti.ru